Если можешь – прости - Страница 10

– Люблю твои котлеты, Розка, – сказал он, тяжело вздыхая, как человек, который рад бы порадоваться жизни, да права не имеет.

– Лука, хватит тебе уже вздыхать, найдутся твои миллионы, – Роза тряхнула черными блестящими локонами, энергично подошла к столу, за которым сидел, развалясь, Лука, и с торжественным грохотом водрузила на стол блюдо. – У тебя вон сколько людей рыщет по городу, обязательно найдут. Тебя не было в этом дворе каких-то пять минут. Ну кто за это время мог взять сумку? Кто-нибудь из этого же дома. Да если хочешь, я сама пойду, буду расспрашивать абсолютно всех, все разнюхаю, ты меня знаешь…

– Нет-нет, даже и не думай в это дело соваться! Этого еще не хватало!

– Лука! Я же хочу тебе помочь.

– Ты добрая, Розка, и красивая. И котлеты у тебя отменные. – Лука улыбнулся так, что у Розы сердце забилось быстрее. – Ты чего замуж-то не выходишь?

– Тебя жду, – она села к нему на колени, прижавшись обтянутой красным бархатом халата грудью.

– Зачем я тебе? – Лука раздвинул полы халата и вяло поцеловал Розу в ложбинку между грудями. – Жизнь у меня неспокойная. Это ты знаешь, что нет у меня этих денег, а тот боров, машину которого я обнес, этого не знает и ищет меня. Рылом своим землю роет, стольких людей поднял на уши… Говоришь, хочешь поговорить с жильцами того дома, рядом с которым я бросил сумку? Да я больше чем уверен, что их всех уже опросили.

Лука вот уже сутки прятался в деревне Ледово, под Москвой, у своей старинной приятельницы Розы, женщины, преданной ему всем сердцем, и только здесь чувствовал себя в безопасности. Дом этот, крепкий, большой, хоть и в один этаж, окруженный лесом, единственная родственница Розы, тетя Рамиля, отдала за свои долги, в пору, когда занималась шубным бизнесом, да прогорела. Лука же выкупил дом у ее бывшего хозяина и вернул семье. Правда, тетя Рамиля до этого дня не дожила, зато успела отписать его своей любимой племяннице Розе. Роза содержала дом в чистоте, занималась маленьким хозяйством, состоящим из кур да кроликов, помогала Луке продавать краденое, получая свои небольшие проценты, да прятала в доме нужных ему людей.

– Лука, не мое это, конечно, дело, но люди твои… Эти ребята – Сашок, Витя, Егор… Они, вообще, знают, что в сумке?

– Мыслишь в правильном направлении. Нет, конечно. Они думают, что там дурь.

– А ты как узнал, что деньги в машине оставят? И депутат этот твой… Он что, лох? Как можно оставлять такие деньжищи в машине?

– Он собирался купить одну гостиницу в центре Москвы стоимостью десять лимонов у вдовы одного моего приятеля. Я потолковал с ней, и мы договорились, что если я найду ей покупателя, то она опустит цену до шести лимонов и продаст эту гостиницу только за наличные. И чтобы она не теряла свои четыре лимона, я обещал отжать у одного священнослужителя кусок земли под застройку коттеджного поселка, у меня имеется одна схема… Короче, я через одного человечка подкинул депутату идею…

– Как тебе удается проворачивать такие дела, Лука?

– На это уходят силы и время, Роза. Не все так просто. К примеру, на этот так называемый проект у меня ушло почти четыре месяца! Я должен был все разыграть четко, с привлечением людей, которые меня не знают и никогда не узнают. И самым трудным было заинтересовать этого депутата в покупке гостиницы, остальное же, связанное с вдовой моего товарища, священнослужителем с его землей и даже организацией звонка депутату, в котором его предупредят о предстоящем обыске его кабинета, было просто делом времени. Перепуганный насмерть депутат оставил сумку с деньгами в машине буквально на четверть часа…

– В интернете пишут, что сумку украли из «Ламборджини», потом где-то написали, что из стареньких «Жигулей»… А где на самом деле были деньги?

– В «Ламборджини» его жены. Она знала, что там были деньги, но ее самой там не было. Депутат был за рулем, но когда ему сообщили, что собираются опечатать его кабинет, он рванул оттуда, позвонил жене, чтобы она срочно приезжала на Цветной бульвар, села в машину и сидела, ждала его. Она вернулась, смотрит, стекло разбито, сумки с бабосами нет… Вокруг уже собралась толпа, понаехали менты, появились свидетели, как я потом узнал, которые показали, куда я побежал… Я должен был сесть в машину и уехать, да в подворотне, где я ее оставил, застрял мусоровоз, я должен был бежать… И тогда я решил спрятать сумку за мусорные баки, буквально на несколько минут, а сам рванул в соседний двор… Там за мной погналась собака, ротвейлер, которого выгуливал один бивень, как нарочно…

– А может, ты двор перепутал?

– Ну да, я же идиот! Роза, ты чего?! И вообще, принеси еще водки.

В кармане Луки заиграл телефон, он нервно выдернул его, посмотрел и швырнул на стол.

– Кто? Стелла твоя? – тонкие черные брови Розы нахмурились.

Лука грязно выругался. Но Роза была права, угадала – звонила действительно Стелла. Баба красивая, но бестолковая. Тот, кто наградил ее красотой, считал Лука, вынул из ее красивой головы весь мозг.

– Она знает? – осторожно спросила Роза.

– Нет. Она знает только, как пользоваться банкоматом да мужиками. Все – на большее ее не хватает.

– Я видела ее как-то по телевизору, она крем рекламировала. Очень красивая. Мне до нее далеко…

– Это ей до тебя далеко, – Лука схватил Розу за шею и притянул к себе, больно впился горячими и горькими от водки губами в ее губы. – Ты хорошая.

– Отпусти меня, Лука, в Москву. Я попробую его найти. Может, это какой-нибудь пенсионер, который увидел тебя в окно… Позволь мне помочь тебе.

– Потом поговорим… Иди лучше сюда, ко мне…