Если можешь – прости - Страница 49

Хотя чего же тут удивляться? Ночка выдалась трудная. Сначала она Стеллу отвозила в Луговое, потом обратно возвращалась, чуть не застряв в снежных заносах, потом Величко кормила… Неужели она не заметила, что провела в его объятиях почти два часа?

Промурлыкал какую-то детскую песенку телефон.

– Да, Величко слушает! – гаркнул ее новый любовник, прижимая к уху мобильник, и Роза от его этой неожиданной громогласности рухнула на стул. Хотела прикрикнуть на него, мол, ты чего так громко кричишь, не дома же, но услышав, что он говорит, передумала, вся обратившись в слух.

– Сколько, говоришь, трупов? Четыре охранника, еще шесть и… Кто, говоришь? Иванов? Этот тот самый Иванов, что отжал ресторан у Зелькиных? А где сам Зелькин? Пропал? Ясно… Похоже, тоже где-то закопали… Что? Что еще? Повтори… Да нет, ты шутишь… Серьезно? Борисов… бизнесмен… Нет, я не знаю, слышал, может… И что, застрелился, в собственной квартире? А дома кто есть? Нет? А… Ничего себе, страсти какие… И чего людям спокойно не живется? Хорошо, выезжаю.

И, повернувшись к Розе, поглаживая ее ладонью по щеке, сказал:

– Прикинь? Пока мы здесь с тобой любились, какие-то отморозки кровавую бойню устроили в одном ресторане, всех порешили… И гостей, они в карты играли, в подвале игорный зал обустроили, и охранников, и самого хозяина, мы за ним давно следим… Если бы не кое-кто, кто прикрывает его, давно бы уже взяли… Иванов, может, слышала?

Но Розе было не до Иванова, о котором она никогда прежде не слышала. Ей в ту минуту хотелось только одного – чтобы он ушел.

Величко, между тем, привел в порядок одежду, пригладил волосы на голове, надел полушубок.

– Еще один покойничек, бизнесмен Борисов, застрелился в своей квартире. Соседи говорят, он недавно жену свою выгнал, а потом и детей с няней куда-то увез, расправился с ними, трупов, правда, еще не нашли… Псих – одно слово! Может, наркоман… Словом, горячая выдалась ночка, поехал я. Работать надо, Розочка.

Роза проводила его до ворот, дождалась, когда он уедет, вернулась домой. Пустила в ванну горячую воду, плеснула туда полфлакона пены для ванны, добавила несколько капель душистого масла, разделась и легла, чувствуя, как горячая вода подбирается к плечам. Закрыла глаза.

«Бисмилла ир-рахман ир-рахим», – шептали ее губы. Она повторяла и повторяла молитву.

20. Миша

У него было достаточно времени, чтобы осмотреться в квартире. Притворяясь спящим в то время, как Тая, к примеру, хозяйничала на кухне или прибиралась, он обследовал все комнаты, кладовку и понял, что квартира, в общем-то, нежилая. Что неизвестные ему хозяева наверняка использовали эти роскошные апартаменты в качестве конспиративной квартиры. А поскольку находилась она вблизи дорогого Арбата, в Денежном переулке, где цены на жилье зашкаливали (уж он-то знал!), то можно было предположить два варианта принадлежности этих ценных метров пустоголовой девчонке Виолетте. Первый вариант: эта квартира каким-то образом связана непосредственно с ее семьей или же у нее есть знакомые, которые позволили ей пользоваться ею. Второй (о котором не хотелось бы думать): Виолетта забралась сюда без разрешения, раздобыв где-то ключи.

Хотя ключи-то ей передал какой-то мутный тип в черной курточке и вязаной шапке, который потом исчез так же неожиданно, как и появился. Получается, он поджидал ее на лестнице… Но где гарантии, что этот тип не украл эти ключи?

В любом случае нахождение в этой квартире сильно напрягало Мишу. Он знал, что в подобных квартирах живут не простые люди, что в этом доме наверняка обитают знаменитые писатели, артисты, художники, люди, которым просто положено селиться в таких местах, и это нормально, правильно. Так все оно и должно быть. Возможно, и сам Миша, подкопив денег, купил бы себе квартиру в подобном месте, рядом с Арбатом. Но Виолетта… Как ее пустили сюда? Откуда она вообще? С виду милая, веселая, но очень нервная, она взяла на себя труд помогать людям, разбрасываться деньгами, причем делала она это так, как если бы ей на голову свалилось неслыханное богатство. Все ее поступки выглядели хаотичными, даже глупыми. Прислушиваясь к их разговорам с Таей, ловя каждое произнесенное слово, стараясь уловить суть отношений между Виолеттой и Петром, он понял, что эта девчонка просто готова осыпать их деньгами! Она дала какую-то неслыханную сумму Петру для решения его проблем, собиралась заплатить гонорар адвокату, которому поручила подготовить кипу документов для возвращения ему, Мише, его ресторана, собиралась помочь несчастной Леночке, которую муж выставил, избитую, из квартиры, да еще и забрал детей… Словом, она вела себя настолько странно и неадекватно, как не могут вести себя нормальные люди, что Миша предположил даже, что Виолетта неизлечимо больна, что, возможно, она, зная о близкой смерти, решила ограбить кого-то, чтобы напоследок потратить эти деньги на благие дела. Но такое бывает только в мелодрамах. Да и выглядела она вполне здоровой и даже жизнерадостной.

Что происходило вокруг него, какие планировались события и что их всех ожидало – Миша старался поначалу даже не вникать. И все разговоры, связанные с тем, чтобы заставить Олега Иванова, преступника, под дулом пистолета переписать купчую на Мишу, представлялись ему просто детскими фантазиями. Но вот когда он, обследовав сантиметр за сантиметром квартиру, обнаружил в потайном местечке в спальне, где обитала Виолетта, большую сумку с деньгами, кое-что стало проясняться. И основная догадка оказалась правильной: у Виолетты несколько миллионов евро. Вполне себе реальных евро. Колоссальная сумма, которая, вероятно, и сделала ее такой отчаянно смелой, наделила даже командирским голосом, не говоря уже о раздутом до пределов самомнении. Откуда у нее такие деньги? Кто она такая? Ведь если она их украла, то это бомба, и об этом наверняка кто-то знает… Тот, кто лишился этих денег, наверняка обратился в полицию, об этом пронюхали журналисты…